Ш И Р А Л И

15 ноября — День писателя в заключении

...Каждый год 15 ноября члены Международного ПЕН-клуба демонстрируют свою солидарность с коллегами, писателями и журналистами, которые подверглись угрозам и нападениям или отбывают тюремные сроки за выполнение своего профессионального долга. Цель акций, приуроченных к этому дню — привлечь внимание мировой общественности к вопиющим случаям нарушения прав человека на свободу слова и самовыражения. Средства, к которым прибегают члены ПЕН-движения, чтобы выразить свою солидарность с коллегами, могут быть самыми различными — от писем протеста и обращений к властям с призывом освободить незаконно осужденного писателя до проведения пресс-конференций и симпозиумов в поддержку пострадавших. Или, например, как делает Шведский ПЕН-центр — арестованный писатель награждается Премией Тухольского, которая вручается писателям, боровшимся за свободу самовыражения. В 1995 году эту награду получил туркменский поэт Ширали Нурмурадов, ставший жертвой режима Туркменбаши. В этом году лауреатом стала мексиканская журналистка Лидия Качо.

15 лет изгнания за подброс

21 сентября 1995 г. в 16 час. 30 мин. сотрудниками ОМОНа в городе Мытищи Московской области (Россия) в квартире по адресу: ул.Трудовая, д.12, кв. 61 было обнаружено (согласно различным следственным документам) от 250 до 500 г опия. Проживавший в квартире туркменский диссидент, поэт Ширали Нурмурадов 1945 года рождения, был задержан. В тот же день следственным отделением ОВД г.Мытищи в отношении Нурмурадова было возбуждено уголовное дело № 60433 по ст.224 ч.3 УК РСФСР (незаконное хранение наркотиков).
Согласно показаниям Нурмурадова, опий, найденный в квартире, принадлежал гражданину Туркменистана Нурмураду Атабаеву. Нурмурадов познакомился с Атабаевым летом 1995 г., когда тот, приехав в Москву, зашел в ПЕН-центр и, представившись знакомым друзей поэта, много рассказывал о ситуации в Туркменистане. 20 сентября 1995 г. Атабаев вновь пришел в ПЕН-центр, сообщив, что только что приехал из Туркменистана со свежими новостями. На следующий день утром он позвонил Нурмурадову и попросил о срочной встрече вне стен ПЕН-центра, так как «привез с Родины очень важные сведения, которые необходимо срочно передать в эфир через Радио "Свобода"». Встреча была назначена на квартире Нурмурадова в Мытищах 21 сентября, причем Атабаев настаивал на конкретном времени — с 16 до 17 часов.
К дому, где жил поэт, Атабаев подъехал на автомобиле «ВАЗ-2109» (номер неизвестен). Придя в квартиру, гость попросил хозяина помочь ему приготовить «напиток», который, как оказалось впоследствии, был «опиатом». Как только «напиток» был приготовлен, Атабаев, сославшись на то, что хочет купить водку, вышел «на минуту». 27-летнюю дочь Ширали Гульнару, которую отец попросил проводить гостя, тот с улицы вернул обратно.
Примерно через 15 минут в квартиру ворвались не менее 12 бойцов ОМОНа. Нурмурадов и его дочь были избиты, а позднее доставлены в ОВД г.Мытищи. На кухне был найден пакет с опием-сырцом. Гульнара была отпущена в тот же вечер, а Нурмурадов — только через неделю — 28 сентября под залог в 10 млн. рублей (деньги были собраны Русским ПЕН-центром).
Находясь под следствием, поэт узнал, что операция по его задержанию была проведена по представлению Генеральной прокуратуры Туркменистана. Согласно версии туркменских правоохранительных органов, 13 сентября 1995 г. в аэропорту Ашхабада был задержан прилетевший из Москвы Н.Атабаев, при досмотре которого были найдены 4000 долларов. На вопрос о происхождении денег задержанный сообщил, что он привез в Москву наркотики и продал их Ширали Нурмурадову. По факту продажи наркотиков правоохранительными органами Туркменистана было возбуждено уголовное дело.
Через несколько дней к следователю прокуратуры Мытищинского района Алексею Григорьевичу Смолянинову прибыла группа оперативных работников КНБ Туркменистана, сопровождаемая сотрудником ФСК России. Они предъявили письмо Генеральной прокуратуры Туркменистана в Генеральную прокуратуру России, в котором указывалось, что Атабаев 13 сентября 1995 г. был арестован в Ашхабаде после прилета из Москвы и дал показания относительно причастности Нурмурадова к контрабанде наркотиков. Туркменская сторона ходатайствовала о выдаче Нурмурадова, а его показания о том, что арестованный в Ашхабаде Атабаев 20-21 сентября находился в Москве, сотрудники КНБ оценили как ложные, преследующие целью уклониться от уголовной ответственности.
Адвокату подследственного К.Нерсисяну удалось найти свидетеля встречи Нурмурадова с Атабаевым в ПЕН-центре 20 сентября и таким образом опровергнуть версию КНБ Туркменистана. Проведенная в ходе следствия экспертиза также показала, что на пакете с наркотиками отсутствуют отпечатки пальцев Нурмурадова.
В защиту поэта выступили Фонд защиты гласности, Русский ПЕН-центр, правозащитные организации и СМИ. Президент Гильдии российских адвокатов Гасан Мирзоев выделил деньги на защиту арестованного. Благодаря вмешательству общественных организаций 28 сентября 1995 г. Нурмурадов, одновременно с предъявлением обвинения, был отпущен под залог, а 16 октября дело против него было прекращено «за недоказанностью».
Освобожденный из под стражи Нурмурадов в начале октября 1995 г. с диагнозом «двустороннее воспаление легких» был помещен в больницу на Каширском шоссе в специальную палату, находящуюся в ведении Литературного фонда РФ. Адвокат Карен Нерсисян характеризует его состояние в этот период как прединфарктное.
Тем временем КНБ Туркменистана, стремясь добиться выдачи Нурмурадова, выдвинул новую версию, согласно которой Атабаев был арестован в Ашхабаде уже после встречи с Нурмурадовым в Мытищах. В Москву с целью вывоза поэта в Ашхабад прибыла группа сотрудников КНБ Туркменистана в составе 5 человек. В распоряжение группы была предоставлена машина туркменского посольства. По неподтвержденным данным, для вывоза Нурмурадова из России предполагалось использовать военно-транспортный самолет, находившийся в эти дни на авиабазе Чкаловская (под Москвой).
22 октября 1995 г. в больницу к Нурмурадову неожиданно прибыли следователь Мытищинского ОВД Наталья Викторовна Кожевникова, представитель Мытищинской районной прокуратуры, заместитель начальника следственного отдела КНБ Туркменистана Бекмурад Отузов и первый секретарь посольства Туркменистана в РФ Рахмангулы Аллаков, в действительности являвшийся резидентом КНБ в Москве. Прибывшие потребовали, чтобы Нурмурадов выехал с ними в Мытищи для проведения очной ставки с Атабаевым. Нурмурадов отказался от участия в следственных действиях до окончания лечения и заперся в соседней палате, успев сообщить о происходящем адвокату К.Нерсисяну и генеральному директору Русского ПЕН-центра А.Ткаченко. Последние стали немедленно звонить в Генеральную прокуратуру РФ. Когда К.Нерсисян спустя короткое время приехал в больницу, никого из «посетителей» Нурмурадова там уже не было.
После происшедшего Нурмурадов боялся ночевать в больнице, приезжая на ночь в офис Русского ПЕН-центра. В связи с угрозой выдачи в Туркменистан по сфабрикованному уголовному делу друзья помогли поэту получить шведскую визу, разрешающую пребывание в стране в течение шести месяцев, купили билет на самолет, и 26 октября 1995 г. Нурмурадов вылетел в Стокгольм. Официально в документах Русского ПЕН-центра его отъезд обосновывался медицинскими причинами.
30 октября 1995 г. Генеральная прокуратура РФ, вероятно, по требованию туркменской стороны вынесла решение о возобновлении уголовного дела №60433. В постановлении указывалось, в частности, на необходимость проведения очной ставки Нурмурадова и Атабаева «для устранения противоречий». В связи с неявкой Нурмурадова в следственные органы 24 декабря 1995 г. Мытищинский ОВД объявил его розыск.
Между тем 6 декабря 1995 г. шведские власти предоставили Нурмурадову политическое убежище. Дочь Нурмурадова — Гульнара — 10 января 1996 г. прибыла в Швецию через Латвию и позднее также получила политическое убежище. По словам Гульнары, вечером 21 сентября 1995 г., когда она возвращалась из милиции домой, во дворе дома она заметила припаркованную машину «ВАЗ-2109» белого цвета, в которой находились 4-5 мужчин, среди которых Гульнара опознала Атабаева. Опасаясь, что ее могут похитить с целью оказать давление на ее отца, Гульнара не пошла ночевать в квартиру. Вскоре друзья Нурмурадова помогли ей выехать в Минск. По мнению авторов доклада, провокация против Ширали Нурмурадова была организована КНБ Туркменистана в связи с его активной ролью в организации антиправительственной демонстрации в Ашхабаде 12 июля 1995 г. Решение о проведении операции с целью добиться выдачи Нурмурадова в Туркменистан было принято после того, как КНБ Туркменистана стало известно о выдаче поэту в сентябре 1995 г. МИД РФ заграничного паспорта. Нурмурадов готовился выехать в Швецию для чтения лекций и получения литературной премии им. Курта Тухольского, присужденной ему Шведским ПЕН-клубом 7 июня 1995 г.
Российский УК устанавливает 15 лет в качестве срока давности привлечения к ответственности за особо тяжкие преступления. Через несколько месяцев этот срок истекает, но Ширали Мурмурадов вряд ли решится покинуть Швецию, поскольку течение сроков давности приостанавливается, если лицо, совершившее преступление, уклоняется от следствия или суда. В этом случае течение сроков давности возобновляется с момента задержания указанного лица или явки его с повинной.

Дело Ширали Нурмурадова 21 сентября 1995 г. в 16 час. 30 мин. сотрудниками ОМОНа в городе Мытищи Московской области (Россия) в квартире по адресу: ул.Трудовая, д.12, кв.61 было обнаружено (согласно различным следственным документам) от 250 до 500 г. опия. Проживавший в квартире туркменский диссидент, поэт Ширали Нурмурадов, 1945 года рождения, был задержан. В тот же день следственным отделением ОВД г.Мытищи в отношении Нурмурадова было возбуждено уголовное дело № 60433 по ст.224 ч.3 УК РСФСР (незаконное хранение наркотиков). Согласно показаниям Нурмурадова, опий, найденный в квартире, принадлежал гражданину Туркменистана Нурмураду Атабаеву. Нурмурадов познакомился с Атабаевым летом 1995 г., когда тот, приехав в Москву, зашел в ПЕН-центр и, представившись знакомым друзей поэта, много рассказывал о ситуации в Туркменистане. 20 сентября 1995 г. Атабаев вновь пришел в ПЕН-центр, сообщив, что только что приехал из Туркменистана со свежими новостями. На следующий день утром он позвонил Нурмурадову и попросил о срочной встрече вне стен ПЕН-центра, так как «привез с Родины очень важные сведения, которые необходимо срочно передать в эфир через Радио "Свобода"». Встреча была назначена на квартире Нурмурадова в Мытищах 21 сентября, причем Атабаев настаивал на конкретном времени — с 16 до 17 часов. К дому, где жил поэт, Атабаев подъехал на автомобиле «ВАЗ-2109» (номер неизвестен). Придя в квартиру, гость попросил хозяина помочь ему приготовить «напиток», который, как оказалось впоследствии, был «опиатом». Как только «напиток» был приготовлен, Атабаев, сославшись на то, что хочет купить водку, вышел «на минуту». 27-летнюю дочь Ширали Гульнару, которую отец попросил проводить гостя, тот с улицы вернул обратно. Примерно через 15 минут в квартиру ворвались не менее 12 бойцов ОМОНа. Нурмурадов и его дочь были избиты, а позднее доставлены в ОВД г.Мытищи. На кухне был найден пакет с опием-сырцом. Гульнара была отпущена в тот же вечер, а Нурмурадов — только через неделю — 28 сентября под залог в 10 млн. рублей (деньги были собраны Русским ПЕН-центром). Находясь под следствием, поэт узнал, что операция по его задержанию была проведена по представлению Генеральной прокуратуры Туркменистана. Согласно версии туркменских правоохранительных органов, 13 сентября 1995 г. в аэропорту Ашхабада был задержан прилетевший из Москвы Н.Атабаев, при досмотре которого были найдены 4000 долларов. На вопрос о происхождении денег задержанный сообщил, что он привез в Москву наркотики и продал их Ширали Нурмурадову. По факту продажи наркотиков правоохранительными органами Туркменистана было возбуждено уголовное дело. Через несколько дней к следователю прокуратуры Мытищинского района Алексею Григорьевичу Смолянинову прибыла группа оперативных работников КНБ Туркменистана, сопровождаемая сотрудником ФСК России. Они предъявили письмо Генеральной прокуратуры Туркменистана в Генеральную прокуратуру России, в котором указывалось, что Атабаев 13 сентября 1995 г. был арестован в Ашхабаде после прилета из Москвы и дал показания относительно причастности Нурмурадова к контрабанде наркотиков. Туркменская сторона ходатайствовала о выдаче Нурмурадова, а его показания о том, что арестованный в Ашхабаде Атабаев 20-21 сентября находился в Москве, сотрудники КНБ оценили как ложные, преследующие целью уклониться от уголовной ответственности. Адвокату подследственного К.Нерсисяну удалось найти свидетеля встречи Нурмурадова с Атабаевым в ПЕН-центре 20 сентября и таким образом опровергнуть версию КНБ Туркменистана. Проведенная в ходе следствия экспертиза также показала, что на пакете с наркотиками отсутствуют отпечатки пальцев Нурмурадова. В защиту поэта выступили Фонд защиты гласности, Русский ПЕН-центр, правозащитные организации и СМИ. Президент Гильдии российских адвокатов Гасан Мирзоев выделил деньги на защиту арестованного. Благодаря вмешательству общественных организаций 28 сентября 1995 г. Нурмурадов, одновременно с предъявлением обвинения, был отпущен под залог, а 16 октября дело против него было прекращено «за недоказанностью». Освобожденный из под стражи Нурмурадов в начале октября 1995 г. с диагнозом «двустороннее воспаление легких» был помещен в больницу на Каширском шоссе в специальную палату, находящуюся в ведении Литературного фонда РФ. Адвокат Карен Нерсисян характеризует его состояние в этот период как прединфарктное. Тем временем КНБ Туркменистана, стремясь добиться выдачи Нурмурадова, выдвинул новую версию, согласно которой Атабаев был арестован в Ашхабаде уже после встречи с Нурмурадовым в Мытищах. В Москву с целью вывоза поэта в Ашхабад прибыла группа сотрудников КНБ Туркменистана в составе 5 человек. В распоряжение группы была предоставлена машина туркменского посольства. По неподтвержденным данным, для вывоза Нурмурадова из России предполагалось использовать военно-транспортный самолет, находившийся в эти дни на авиабазе Чкаловская (под Москвой). 22 октября 1995 г. в больницу к Нурмурадову неожиданно прибыли следователь Мытищинского ОВД Наталья Викторовна Кожевникова, представитель Мытищинской районной прокуратуры, заместитель начальника следственного отдела КНБ Туркменистана Бекмурад Отузов и первый секретарь посольства Туркменистана в РФ Рахмангулы Аллаков, в действительности являвшийся резидентом КНБ в Москве. Прибывшие потребовали, чтобы Нурмурадов выехал с ними в Мытищи для проведения очной ставки с Атабаевым. Нурмурадов отказался от участия в следственных действиях до окончания лечения и заперся в соседней палате, успев сообщить о происходящем адвокату К.Нерсисяну и генеральному директору Русского ПЕН-центра А.Ткаченко. Последние стали немедленно звонить в Генеральную прокуратуру РФ. Когда К.Нерсисян спустя короткое время приехал в больницу, никого из «посетителей» Нурмурадова там уже не было. После происшедшего Нурмурадов боялся ночевать в больнице, приезжая на ночь в офис Русского ПЕН-центра. В связи с угрозой выдачи в Туркменистан по сфабрикованному уголовному делу друзья помогли поэту получить шведскую визу, разрешающую пребывание в стране в течение шести месяцев, купили билет на самолет, и 26 октября 1995 г. Нурмурадов вылетел в Стокгольм. Официально в документах Русского ПЕН-центра его отъезд обосновывался медицинскими причинами. 30 октября 1995 г. Генеральная прокуратура РФ, вероятно, по требованию туркменской стороны вынесла решение о возобновлении уголовного дела №60433. В постановлении указывалось, в частности, на необходимость проведения очной ставки Нурмурадова и Атабаева «для устранения противоречий». В связи с неявкой Нурмурадова в следственные органы 24 декабря 1995 г. Мытищинский ОВД объявил его розыск. Между тем 6 декабря 1995 г. шведские власти предоставили Нурмурадову политическое убежище. Дочь Нурмурадова — Гульнара — 10 января 1996 г. прибыла в Швецию через Латвию и позднее также получила политическое убежище. По словам Гульнары, вечером 21 сентября 1995 г., когда она возвращалась из милиции домой, во дворе дома она заметила припаркованную машину «ВАЗ-2109» белого цвета, в которой находились 4-5 мужчин, среди которых Гульнара опознала Атабаева. Опасаясь, что ее могут похитить с целью оказать давление на ее отца, Гульнара не пошла ночевать в квартиру. Вскоре друзья Нурмурадова помогли ей выехать в Минск. По мнению авторов доклада, провокация против Ширали Нурмурадова была организована КНБ Туркменистана в связи с его активной ролью в организации антиправительственной демонстрации в Ашхабаде 12 июля 1995 г. Решение о проведении операции с целью добиться выдачи Нурмурадова в Туркменистан было принято после того, как КНБ Туркменистана стало известно о выдаче поэту в сентябре 1995 г. МИД РФ заграничного паспорта. Нурмурадов готовился выехать в Швецию для чтения лекций и получения литературной премии им. Курта Тухольского, присужденной ему Шведским ПЕН-клубом 7 июня 1995 г.